Латышские стрелки

Полковник вместо монаха

28 августа 1918 года, 89 лет назад, был расстрелян полковник Фридрих Бриедис, начинавший свою военную карьеру в Двинске и едва не ставший монахом.

В 2008 году исполнится 120 лет со дня рождения офицера русской армии, патриота России и латышского национального героя Фридриха Бриедиса. Его расстреляли через два месяца после того, как он встретил свое 30-летие.

Солнечным ноябрьским днем 1935 года улица Базницас (ныне улица Таутас) до отказа была забита военными. В синем небе парил самолет латвийского аэроклуба. Все собрались на торжественную церемонию открытия памятной плиты на доме №7 в честь полковника Бриедиса, где в свое время он жил.

«Только тот народ имеет силу, который не забывает своих героев», — взволнованно сказал командир Земгальской дивизии генерал Рудольф Бангерскис, и под звуки государственного гимна легкая ткань покрывала, скользнув, открыла мемориальную доску.

Одновременно чувствами радости и горечи была полна речь, произнесенная городским головой Янисом Волонтом: «Чужие господа заставляли латышей говорить на чужом им языке. Наши судьбы решали чужие, ненавистные власти. Но настало время, и мы живем в свободной, независимой и с 15 мая единой Латвии». Среди выступавших были Пориетис, возглавлявший Фонд имени полковника Фридриха Бриедиса, старый вояка Сала, лишившийся на войне ноги, директор государственного железнодорожного училища инженер Самтиньш.

Обитель «Белые берега»

Выходцы из Валмиерских краев, Андрей и Юлия Бриедисы, уставшие от невыносимой нищеты и надрывающей жилы работы, взяли свое единственное богатство — сыновей Карлиса, Волдемара и Яниса, и дочку Юлию, — и в поисках лучшей доли отправились в Витебскую губернию.

Отнимая у леса по клочку земли для будущей пашни, трудолюбивые Бриедисы мечтали о счастье для своих детей, которых становилось больше — на свет появились сыновья Август и Фридрих. Семья перебралась в новый дом, а у ее главы появилась работа, наконец можно было вздохнуть свободно. Старшие взрослели и шли своим путем, но если случалась оказия — старались собраться все вместе.

Любимец семьи Фрицит, как его ласково все звали, рос любознательным и живым мальчишкой. Он рано научился читать и, отправляясь пасти скотинку (у каждого из Бриедисов были свои обязанности по дому), всегда прихватывал с собой книжку. На семейном совете было принято решение отправить Фридриха на учебу в гимназию города Двинска, где жила сестра Юлия, к тому времени удачно вышедшая замуж.

Каждое лето подросток проводил в Смоленской губернии, помогая брату Янису в работе на мельнице. Цветущее разнотравье, пьянящий запах свежемолотого зерна, первая любовь Оленька Петрова и бесконечные разговоры о планах на будущее — так счастлив Фридрих не будет никогда. Родители девушки, присмотревшие дочке богатого жениха, были настроены против юных влюбленных и сделали все, чтобы разлучить их.

Расставаясь с Оленькой и беспечной юностью, Фридрих прятал глаза, полные слез. На его душе была такая тяжесть, что юноша, лютеранин по вероисповеданию, серьезно задумал пойти в православный монастырь и даже выбрал обитель с романтичным названием «Белые берега». Но как-то на станции Фридрих увидел подвыпивших монахов, горланящих непристойные песни. Его словно окатили ушатом ледяной воды — паренек бросился к билетной кассе. «Домой, домой...», — решительно билось его сердце в такт перестуку вагонных колес.

Полковник без полка

Каждое утро из окна сестринского дома Фридрих видел подтянутого и серьезного кадета, спешившего по своим делам. В голове паренька родилась шальная мысль: а что, если стать офицером, не кланяться судьбе, а приказывать себе и другим? Принимать решения Бриедис (Бреде, как его называли в российской армии) умел, в чем не раз можно убедиться, знакомясь с его короткой, но яркой судьбой. Легко поступив во Владимирское военное училище и окончив его с отличием, Фридрих вернулся в Двинск, выбрав для службы славный 99-й Ивангородский пехотный полк, стоявший тогда в нашей крепости.

Судьба была к молодому офицеру благосклонна: уважение сослуживцев и начальства, интересная служба и возможная перспектива — учеба в академии, любовь к очаровательной и романтичной Ксении Либерман, дочери главного бухгалтера железнодорожных мастерских, женитьба. Но в жизни редко бывает безмятежное счастье — родившаяся вскорости дочка Верочка прожила всего один год, ее смерть стала для молодых родителей трагедией. Боль утихла через несколько лет, с рождением сына Юрия.

Фридрих все свое время отдавал службе, а с первых дней начала Первой мировой войны ушел на фронт. В первых же боях 26-летний Бриедис показал себя отважным и думающим офицером. За годы войны он заслужил «Георгия 4-й степени», три «Анны», «Владимира с мечами», «Станислава», стал командовать батальоном. За его спиной были 19 крупных сражений и одна контузия.

Февральскую революцию Бриедис встретил в госпитале и, вернувшись в строй (на должность командира 1-го Усть-Двинского полка) большой радости не испытал: армия разваливалась на глазах, руша его мечты о военной карьере. С таким трудом простой латышский паренек пробивался вверх — и в один миг все было потеряно. И этого он принять никак не мог. Правда, 30 августа 1917 года, в 29 лет, Фридрих Бриедис получил звание полковника, но через два месяца решением полкового комитета его освободили — в общем, полковник остался без полка.

Ответы на вопрос «что делать?» Бриедис нашел, как обычно, быстро. Он отправился в Москву, где примкнул к заговору русских офицеров и стал одним из лидеров организации Бориса Савинкова «Союз защиты Родины и свободы», выполняя обязаности начальника разведки и контрразведки.

В конце июля 1918 года Бриедис был арестован, помещен в знаменитые Бутырки, а через месяц его расстреляли. Московские латыши пытались спасти полковника, но успеха не добились. Как позже утверждал начальник особого отдела ЧК Александрс Эйдукс: «Если бы Бриедис был просто офицером, тогда мы его как латыша не расстреляли бы, но как вождь белогвардейцев — он был очень опасен». Похоже, слухи о том, что арестовывали и расстреливали полковника латыши-большевики, были верными.

В 1924 году в Риге был создан Фонд полковника Бриедиса, учредителями которого стали 18 национально-патриотических организаций. Существует мнение, что националистам и зарождающемуся латвийскому фашизму нужны были и герои, на которых следовало равняться, и непременный враг, с которым стоило бороться. Героями были объявлены полковники царских латышских стрелков Калпакс и Бриедис, а врагами — местные левые, большевики из России, русские и, конечно же, евреи. Национальные организации и стали «пятой колонной», которая в первые дни Второй мировой войны на территории Латвии жестоко расправлялась с инакомыслящими.

Считается, что Янис Балодис, военный министр в правительстве Ульманиса, крайне негативно оценивал деятельность Бриедиса и был ярым противником установки памятника ему, не без основания считая полковника русским офицером, убежденным монархистом, нисколько не заботившимся о независимости Латвии.

P.S. «Наша Газета» благодарит Даугавпилсский краеведческий и художественный музей за помощь в подготовке материалов.

"Наша Газета" 06.09.2007

http://www.nasha.lv/article.php?id=5601289&date=6-9-2007